Кафе клуб "Мята" в Коцюбинском.

Мята перечная  

 

Июль - макушка лета. Кажется, что солнце навечно остановилось в зените, воздух плавится от ленивой жары, вдалеке серебрится речка, манит окунуться. Пробежишься босыми ногами по нагретым половицам деревенского дома, выскочишь на улицу, окунешься в теплый аромат цветущих трав. Красота!

Но увы, на дворе суровая зима, городская квартира, ни теплого солнца, ни душистых стогов сена.

А ты подойдешь к окошку, отщипнешь шершавый листочек мяты перечной, разотрешь в ладонях – и вернется к тебе дуновение того самого июля. А если заваришь необыкновенно душистый мятный чай, его свежий аромат мгновенно унесет всю грусть-печаль. 

 

Подари себе кусочек лета среди зимы вместе с Мята club !

 

Чайная церемония «путь чая», «искусство чая» — специфическая ритуализованная форма совместного чаепития, созданная в средние века в Японии и по настоящее время культивируемая в этой стране. Появившись первоначально как одна из форм практики медитации монахов-буддистов, стала неотъемлемым элементом японской культуры, тесно связана со многими другими культурными явлениями.

По различным источникам, начало употребления чая в Японии относится к VII—VIII векам нашей эры. Чай был завезён в Японию с материка. Считается, что его завезлибуддийские монахи, для которых чай был особым напитком — его пили во время медитаций и подносили Будде. По мере того, как дзэн-буддизм распространялся в Японии, а священники начинали оказывать всё большее влияние на культурную и политическую жизнь страны, распространялось и потребление чая. В XII веке монах Эйсай способствовал введению питья чая при дворе, представив сёгуну Минамото но Санэтомо книгу «Кисса Ёдзёки» о сохранении здоровья с помощью чая. К XIII векупитьё чая стало обычным делом у сословия самураев. Со временем из монастырей в аристократическую среду проникла практика «чайных турниров» — собраний, на которых дегустировалось большое количество сортов чая и от участников требовалось по вкусу чая определить его сорт и происхождение. В простом народе, среди крестьян и горожан также вошло в традицию чаепитие, но проходило оно гораздо скромнее, чем у знати, и представляло собой просто собрание для совместного употребления напитка за неторопливой беседой.

По образцу китайской сунской чайной церемонии японские монахи сформировали собственный ритуал совместного потребления чая. Первоначальная форма ритуала была разработана и введена монахом Даё (1236—1308). У Даё обучились первые чайные мастера — также монахи. Веком позже священник Иккю Содзюн (1394—1481), настоятель храмового комплекса Дайтокудзи в Киото, обучил чайной церемонии своего ученика Мурата Дзюко (Сюко). Последний развил и преобразовал чайную церемонию, и обучил её проведению сёгуна Асикага Ёсимицу, дав, таким образом, традиции «путёвку в жизнь» — как и в большинстве стран, в Японии всё, что принималось в обычай у правителя, тут же входило в моду у подданных.

Мурата следовал положенной в основе церемонии идее «ваби» — стремлению к простоте и естественности, отчасти, в противоположность пышности и роскоши самурайских «чайных турниров». Он объединил четыре основных принципа чайной церемонии: гармония , почтительность, чистота и тишина, покой. Дальнейшее развитие чайной церемонии обеспечил Дзёо Такэно (1502—1555). Он начал использовать для церемонии специальное строение — чайный домик (тясицу), которому, в соответствии с принципом «ваби», был придан вид крестьянского дома с соломенной крышей. Он же ввёл в употребление в церемонии керамическую посуду грубой работы.

Ученик Дзёо Такэно, выдающийся мастер чайной церемонии Сэн-но Рикю (1522—1591), доработал чайный домик и ввёл в практику создание сада (тянива) и каменной дорожки (родзи), ведущей через сад к домику. Сэн-но Рикю формализовал этикет церемонии, последовательность действий участников и даже определил, какие беседы должны вестись в какой момент церемонии, чтобы создавать настроение спокойствия, отхода от забот и стремления к истине и красоте. Нововведения, сделанные Рикю, придали новое значение «саби» — принципу изысканности и красоты, также воплощённому в чайной церемонии. Обстановка церемонии направлялась на то, чтобы показать не явную, яркую, бросающуюся в глаза, а скрытую красоту, таящуюся в простых вещах, неярких красках и тихих звуках. Таким образом, к XVI веку чайная церемония из простого коллективного чаепития превратилась в мини-спектакль, который в целом рассматривался как одна из форм духовной практики и в котором каждая деталь, каждый предмет, каждое действие имели символический смысл. Японцы говорят, что «чайная церемония — искусство воплощения изящества Пустоты и благости Покоя».

Судьба Сэн-но Рикю сложилась трагически: его эстетические принципы входили в противоречие с вкусами его сюзерена, Тоётоми Хидэёси, предпочитавшего пышные, богатые приёмы и драгоценную чайную утварь (для него в 1585 году была даже построена огон тясицу — чайная комната, покрытая золотой фольгой, все чайные принадлежности в которой были из чистого золота), и в 1591 году чайный мастер был вынужден по приказу повелителя совершить ритуальное самоубийство. Тем не менее, чайная церемония развивалась в русле принципов, выработанных Сэн-но Рикю, и ведущей школой чайной церемонии стала основанная им школа Сэнкэ. Большую роль в укреплении позиций школы сыграл внук Рикю, Сэн Сотан (1578—1658), ставший третьим по счёту иэмото школы. Сыновья Сэна Сотана возглавили три ветви школы Сэнкэ: Омотэ Сэнкэ, Ура Сэнкэ и Мусянокодзи Сэнкэ.

Чайная церемония распространилась во всех слоях японского общества. К началу XVIII века в Японии сформировалась целая система чайных школ, впрочем, все они были ответвлениями школы Сэнкэ. Во главе каждой школы стоял иэмото — руководитель и старший из чайных мастеров, который управлял школой и аттестовал мастеров, прошедших в ней обучение. Главной задачей иэмото считалось поддержание неизменности канонизированной традиции чайной церемонии. В школах был разработан необходимый комплекс упражнений, предназначенный для выработки навыков чайного мастера. Естественно, там обучались всему, что связано с организацией и оформлением церемонии, с приготовлением чая, с поддержанием подобающей беседы и созданием нужного настроения.